Прошлой осенью бадминтон получил неожиданно громкий пиар – тогдашний президент России Дмитрий Медведев признался в своей любви к этому виду спорта. Несмотря на признание со стороны первого лица страны, перспективы российской сборной в Лондоне невзрачны – потолком команды ее же лидер Анастасия Прокопенко называет одну медаль. Eurosport.ru попросил ее рассказать, что же такое бадминтон в России.

«МЕНЯ ЧАСТО СПРАШИВАЮТ: «ТЫ НЕ РОДСТВЕННИЦА КУРНИКОВОЙ?»

– Почему бадминтон?

– Потому что рядом со школой, в которой я училась, была секция. Мне сразу понравилось, поэтому я продолжила играть. И вот теперь уже занимаюсь 16 лет.

– Почему так много людей думает, что бадминтон – младший брат тенниса?

– Наверное, потому что похожи ракетки; если не говорить о точности размеров, одинаковые площадки. В теннис можно играть на улице, а про бадминтон все почему-то думают, что это пляжный вид спорта. Хотя если заниматься им профессионально, то только в зале.

– Как профессионального игрока вас не задевают такие сравнения?

– Меня не задевают, если честно, потому что я свой вид спорта знаю хорошо. И считаю, что он более динамичный, чем теннис. Может быть, с точки зрения зрителей теннис интереснее смотреть, он более захватывающий. Но бадминтон более подвижный. И если я думала бы, куда отдавать ребенка, отдала бы его в бадминтон. Теннис – очень дорогостоящий вид спорта. А ребенку теннис может не понравиться, и он захочет заниматься чем-то другим. И куда в таком случае были уплачены деньги, непонятно.

– Главный миф о бадминтоне.

– Что такого вида спорта вообще не существует. Мне иногда говорят: «Что это вообще такое? Где и почему?» Еще слышу, что бадминтон не является олимпийским видом. Могут сказать, что это пляжный вид спорта или вообще никакой не профессиональный.

– Говорят, у бадминтонистов самое острое зрение.

– Можно сказать и так. Существуют же специальные упражнения для глаз, когда надо определить две точки – вблизи и вдалеке – и переводить глаза с одной на другую. То же самое и в бадминтоне: воланчик улетает, прилетает. Это самое лучшее упражнение для глаз, и поэтому практически у всех бадминтонистов отличное зрение.

– Чем ракетка профессионала отличается от той, что у каждого есть на даче?

– Отличается по весу. На даче у кого-то еще остались деревянные ракетки, от таких даже рука может отвалиться. Кроме того, у нас обод может иметь какой-то уклон, и вес может быть распределен по всей ракетке.

– Кто в бадминтоне свои Федерер и Надаль, Серена Уильямс и Мартина Хингис?

– Китаец Линь Дань, малайзиец Ли Чун Вэй. У женщин – датчанка Тине Баун, Саина Нехвал из Индии. Звезд очень много.

– С кем из тенниса можно было бы сравнить вас?

– Раньше играла Анна Курникова, и когда я приходила в какую-нибудь парикмахерскую, меня сравнивали с ней. Может быть, мы внешне были похожи. До сих пор меня спрашивают: «А ты не дальняя родственница Курниковой?»

– Если говорить о сегодняшних успехах, вы скорее Мария Шарапова.

– Она все-таки высокая, и я не очень подхожу. Поэтому сравнение с Курниковой – наилучшее.

«КОГДА МЕДВЕДЕВ ЗАТРОНУЛ ТЕМУ БАДМИНТОНА, БЫЛО ОЧЕНЬ ПРИЯТНО»

– Интерес к бадминтону повысился после того, как Дмитрий Медведев взял в руки ракетку. В чем это выразилось?

– Интерес возрос у школ, потому что для этого и старались – привлечь внимание детей. С 1-го сентября бадминтон вводится в школах как третий урок физкультуры. Я на себе ощутила возросший интерес, когда мне стали звонить и спрашивать: «А ты видела? Ты знаешь? Ты посмотрела?»

– Какие-то надежды появились?

– Сначала у меня было удивление. Каждый президент занимался каким-то видом спорта: у Ельцина был теннис, у Путина борьба всю жизнь была, Медведеву, видимо, очень нравится бадминтон и, соответственно, он хотел его как-то продвинуть, пропиарить. Про наш вид спорта очень мало говорится, и когда сам президент затронул эту тему, у меня было огромное удивление. Ну и, конечно, это очень приятно.

– В прошлом году бадминтонная сборная должна была встретиться с Дмитрием Анатольевичем, но он не смог приехать.

– Это, кажется, планировалась в «Лужниках», и я присутствовала при этом. Мы должны были встретиться с президентом, но у него появились какие-то срочные дела. А мы готовились к этой встрече, помню-помню.

– Какой вопрос задали бы Медведеву?

– Мог бы он дальше продвигать бадминтон? Будут ли построены спортивные базы? И действительно ли ему нравится этот вид спорта?

– Нехватка игровых площадок – главная проблема российского бадминтона?

– Да. У нас достаточно тренеров – и опытных, и молодых. Но самое главное – спортплощадки, базы.

– «Кто хорошо играет в бадминтон, тот быстро принимает решения». Согласны с этой фразой Медведева?

– Конечно, потому что волан летит к тебе со скоростью даже большей, чем у теннисного мяча, около 300 километров в час, если не выше. Надо моментально принимать решение, куда его дальше направлять, чтобы выиграть розыгрыш, партию или игру.

– На дороге вы тоже быстрее перестраиваетесь из полосы в полосу?

– Абсолютно. За рулем это очень чувствуется, и хорошее зрение сказывается. Это и не только при езде на автомобиле проявляется: ты не стоишь, а сразу принимаешь какое-то решение.

«В АЗИИ СТАДИОНЫ СОБИРАЮТ ПО 70 ТЫСЯЧ»

– До скольких лет можно играть в бадминтон на высочайшем уровне?

– Я считаю, до 32-33 лет. Хотя 35-летний Питер Гейд из Дании до сих пор играет, а он пятый бадминтонист в мире. Но дальше играть сложно, в первую очередь потому, что нужно выдерживать нагрузки.

– Индонезийский тренер Атик Джухари, консультирующий сборную России, получает 5600 долларов в год, плюс ему оплачивают переезды. Можно ли заработать в бадминтоне большие деньги?

– Конечно. Играя за клубы и выступая на высокооплачиваемых соревнованиях – Суперсериях, Открытых чемпионатах. Это возможно.

– В бадминтоне многое определяется наличием спонсоров?

– У нас все оплачивает федерация. Если у тебя есть спонсор, он оплачивает тебе поездки, их может быть четыре в год, также он оплачивает форму плюс зарплату. В бадминтоне в этом плане все несколько проще, чем в теннисе, потому что у нас призовые не такие большие. Самый большой призовой фонд был в Корее, это была Суперсерия Premier – два миллиона долларов. Это никак не сравнимо с теннисом. Хотя это в России так, в Азии, думаю, получают другие зарплаты.

– Что делают бадминтонисты после окончания карьеры?

– Как показывает опыт, все сначала уходят в другие сферы, но потом приходят обратно в бадминтон, работают тренерами.

– Много ли у вас выходных?

– Всего лишь один день – это воскресенье. Перед стартом турниров мы получаем полдня отдыха, но тренировка обязательно есть. Все нужно держать под контролем.

– В свои выходные вы вряд ли играете в бадминтон?

– Ни в коем случае. И так устаешь от него, хочется оказаться в каких-то других ситуациях. Это может быть спортивный отдых, потому что все равно хочется двигаться, а бывает и расслабленный отдых. Но никак не бадминтон.

– Самое необычное место, куда вы приезжали играть?

– Индонезия. Там было очень большое количество болельщиков, приезжих игроков они встречают лучше, чем своих. Они болеют душой и телом, выкрикивают какие-то фразы, сочиняют песни, там все время слышишь свою фамилию – нигде такого я не видела. И мне это очень понравилось. Они с большим увлечением смотрят бадминтон.

– Как они ведут себя во время розыгрышей?

– Это очень большая проблема для игроков, потому что постоянно стоит гул и шум. Особенно, на больших стадионах, где около 70-и тысяч зрителей – такое в основном происходит в Азии. Они без конца орут не только, когда ты играешь, а постоянно. Им все равно.

«СЕКРЕТ КИТАЙЦЕВ – ИХ ТАМ МИЛЛИАРДЫ»

– Россия и Дания – главные европейские центры бадминтона?

– Да.

– Если уезжать тренироваться за границу, только в Данию?

– Я уехала бы в Данию, но также рассматривала бы Германию. На самом деле, во многие страны сейчас приехали азиатские тренеры и помогли серьезно подняться по качеству игры.

– Успешное выступление в Лондоне решит вопрос с переездом?

– На эту тему пока не думала, все мои мысли пока связаны с Олимпиадой. Может быть, и решит, но я не уверена. Основным вопросом все равно остается спонсорский.

– А, например, смогли бы переехать в Татарстан, где серьезно взялись за развитие бадминтона?

– Думаю, что нет. Я понимаю, что там можно тренироваться, но это не тот уровень, который есть в Москве либо за границей.

– Что самое сложное в подготовке к Олимпийскому турниру?

– Самое сложное – психологический момент. Все-таки это ответственные соревнования. Физически к Олимпиаде подготовишься, психологически – сложнее. Впрочем, еще тренер проведет какую-то работу, потому что самое главное – подготовить нас морально.

– В чем секрет китайских спортсменов?

– Их там миллиарды, очень большой отсев. Допустим, отбор из тысячи человек – остается десять самых стойких. На самом деле, никто не знает, как тренируются они перед Олимпиадой. Я не уверена, что наши тренировочные процессы схожи. Отбор там жесткий, у нас бадминтон не такой популярный – приходит человек 20-30, остается 3-4. И то слава богу, если останется.

– Ваша личная цель на Играх? Восьмерка?

– Конечно, хотелось бы попасть на пьедестал. Но это очень трудно, и уровень в одиночных категориях выше, нежели в парах или микстах. Много игроков, которые играют просто супер, лучше нас.

– Оценка руководителя российской бадминтонной федерации Сергея Шахрая, который говорит, что мы не сможем привезти медали из Лондона, отражает реальное положение дел?

– Это в действительности так. Но мы будем стараться, и я думаю, что можно привезти одну медаль – в миксте.

(Фото: страничка Анастасии Прокопенко в facebook)

Источник: http://www.eurosport.ru/badminton/story_sto3358401.shtml